Ты так хочешь продать свою душу – продай её мне.
И вот мы так близко танцуем в огне.
- Кому-то в детстве ближе запах материнского молока или горячего шоколада, первые годы Бакари отдают аромат гари и боли, сплавленные в комок под названием война. Небольшой поселок у самой границы сектора Газа прессуют минометами не первый день и даже месяц, пока свои первые шаги по этой проклятой земле не делает Дрисс, бастард безымянного наемника из Иностранного Легиона и местной дурнушки, взятой напрокат, только бы вспомнить американские гонки по горизонтали по стертом паркете, за неимением койки.
- Дрисс Бакари дитя ненависти, ребенок отчаяния, создание, познавшее нужду крепче, чем ласку, не доверяет никому и ничему, когда его запихивают в грузовой трюм самолета под бортовым номером Y-716. Парень не верит в сказки и легенды, а далекое сочетание букв США напоминает рассказы из арабских Тысячи и одной ночи. Прикладывая жаркую ладонь к горящей от боли щеки – оплеухой его угостил один из морпехов, помогающий грузить весь нехитрый багаж беженцам – Дрисс обещает сам себе, что никогда больше не стерпит подобного.
- На поверку великая американская мечта отдает лажью, пиздеж в космических масштабах, который уже подкрадывается вплотную одной из комнат в трещобной коммуналке, которую делят три семьи. Крик и скандалы как аккомпанемент, теснота как стимул раствориться, где угодно, в ночи, в мрачных закоулках, только бы не видеть изнанку жизнь, серую, мерзкую не только на вид. Выходя на улицу, стреляя сигарету у высокого бородатого мексиканца с татуированной шей, Дрисс наконец избавляется от преследующей его тошнотворной атмосферу пота, мочи и едва уловимой надежды. Но Аллах давно оставил эти края, обратив свой взор туда, куда еще проникают лучи солнца.
- Дрисс Бакари корпеет над книжками, старательно выводит свои инициалы в форме на стипендию. Один из немногих избранных, кому дали шанс, читай между строк – смотри не проеби, входит в ряды зеленых первокурсников местного университета. Преподаватели не могут нахвалиться на нового студента, вовсю расхваливая его хваткость к деталям, педантичность к работе и умиляющую скромность. Щенок, наконец-то обнаруживший дом, жадно лакает из подставленной миски, отнюдь и не подозревая, что в его природе жаждать мяса, да орошать землю под крепкими лапами кровью.
- Но отнюдь недолго. Уже на последних курсах процесс преображения окончательно завершен. Вместе с дюжиной-другой студентов и бывших выпускников он составляет костяк оппозиционной группы, выступая дерзкими статьями и обвинения в сторону государственной власти, осуждая её за все грехи, не зная о том, что последствия не заставят себя ждать. Дрисс Бакари распят и проклят, мученик без капли сомнений и упрека, добавить ярость по вкусу. Председатель совета указывает на дверь, на что Бакари в ответ сплевывает на беленный паркет из мореного дуба, думая лишь о том, что через семнадцать часов нужно найти очередную дозу или…
- Или снова ломка, снова отвратительное чувство потери чего-то нужного необходимого, обезвоживание на грани фола, пытка во всех пяти плоскостях сознания, когда демоны скребутся наружу, просятся на свободу. Дрисс Бакари откликается в Чайна-Тауне на кличку Док, раскладывая ошметки памяти по полочкам, напоминая себе о том случае, когда он буквально вытащил напарника по игле с того света, дав ему второй шанс. И еще не зная о том, что вскоре ему предстоит стать местным ангелом-хранителем, на досуге изучая статьи по первой помощи, оказывая услуги тем, кому не стоит появляться на глазах у врачей с сертификатом. Дрисс Бакари хлопает дверью съемной квартиры, пытаясь не встречаться глазами с матерью его трехлетней дочери и не разбудить её. Впрочем понимая, что разговор еще состоится. Ненависть к самому себе струиться по венам неразбавленным концентратом, и все что ему остается – снова уйти в мир грез и лжи, в которой он уже давно стал своим в доску, надел потертый мундир солдата расплаты.
- Док Бакари пробегает глазами строчки кода, на втором мониторе запуская в сеть статью, над которой корпел не первый день. Подпольный сайт новостей, пиратские радиоэфиры и еженедельные вылазки на митинги позволяют отвлечься от реальности, в которой его долги давно превысили все разумные пределы. Банк требует погасить оплату за обучение, а все чаще и чаще барыги всех мастей напоминают ему о том, что брать товар или услуги и не платить – признак дурного тона. И тогда Дрисс в очередной раз подхватывает на плечо сумку с нехитрыми пожитками, накидывает на спину рюкзак с ноутбуком, чтобы всплыть через неделю уже где-нибудь в новом месте, с красными от недосыпа глазами и жаждой наживы. Бакари готов на любой кипиш, сует свой нос во все грязные делишки, только бы отбить лавэ, жаждет выйти в плюс, но неизбежно оказывается на обочине. Развести пидора в баре на пару коктейлей? Да запросто. Махинации с поддельными документами? Раз плюнуть. Обнести болтливого ублюдка, взявшего джек-пот и не способного удержать язык за зубами? Дайте два! И тогда очередной кутеж, виски и кодеин, кодеин и виски. Пора реальность снова не заскочит в гости на огонек, напоминая о том, что он в тюрьме, в которую сам себя загнал.
P.S. Вышло очень коротко и сумбурно, однако... Ищу всех и вся, всевозможные наметки на сюжет, ибо персонаж свеж как дыхание после орбита и гибок как юная гимнастка.
|
|
